Первый на небесах - Олег Шарафетдинов

– По-твоему, Петр Гансович Браун звучит лучше?

– Как же в итоге ты оказался в России в роли «ловца»? И получил российский паспорт?

– После смерти Ганса мне должны были назначить новых опекунов до моего совершеннолетия. Я всячески отнекивался от этого и в конце концов смог доказать свою самостоятельность. Специально созванная комиссия тестировала меня на наличие житейских знаний и умения их применять: как приготовить обед, как правильно переходить дорогу и так далее. Вопросы, для взрослого человека казавшиеся глупыми и элементарными, однако должные поставить в тупик мальчишку. Как ты мог догадаться, с тестами проблем не возникло. Мне разрешили жить одному в доме, выделили ежемесячное пособие и назначили «приходящих» опекунов – раз в неделю меня навещали и интересовались моими делами и успехами. Преподавателей в школе так же оповестили о моей жизненной ситуации, так что за мной чуть ли не круглосуточно наблюдали. Скрывать свой «индикатор» получалось достаточно просто, ежегодные диспансеризации проходить не требовалось, достаточно было общих вопросов о моем самочувствии. Видимых проблем со здоровьем, как таковых, тоже не было. Пару раз легкая простуда, да и то таблетки быстро ставили на ноги. Как только мне исполнилось восемнадцать лет, я первым делом продал дом, собрал свои немногочисленные пожитки и отправился покорять в Англии специальность врача.

– Почему именно врача? – спросил я. – Мне кажется, что тебе больше подходит какая-нибудь творческая профессия.

– Какую пользу могут принести миру художники? Или музыканты? Понимаешь, я повидал ни одно поколение людей. Видел не мало художников и писателей, мыслителей и музыкантов. Что они сделали полезного для этого мира? Абсолютно ничего. Можно до посинения стоять и смотреть в картину, восхищаться подбором красок и радоваться каждому мазку. А можно постараться сделать действительно что-нибудь значимое – врачом я бы смог спасать жизни людей. Если бы стал инженером – изобрел бы что-то полезное, опять же для людей. В странах третьего мира людям есть нечего! А они закаты рисуют…

– Не справедливое отношение, – мое мнение было строго противоположным. – Человек должен заниматься тем, что ему нравится. Если человеку плевать на страны третьего мира, то разве можно его за это винить? Если средств едва хватает, чтобы прокормить семью, то каким образом человека должны касаться чужие проблемы?

– У вас нет целостности. Отсюда и глобальный эгоизм.

– Эгоизм? Эгоизм вырос из обстоятельств и ситуаций, в которых приходилось и приходиться жить. Не тебе винить нас в этом.

– Я разве виню? Это всего лишь констатация факта. Надо заниматься чем-то реально полезным. Или помогать тем, кто занимается этим.

– Разве, к примеру, актеры не помогают развлекаться умам, двигающим прогресс? Мыслители не дают пищу для размышлений, писатели в своих книгах не заставляют сопереживать героям, чувствовать эмоции? Все это помощь, пусть и не напрямую.

– Если посмотреть с этой стороны, то ты прав. Я имел в виду другое – пока одни достигают новых высот в науке, остальные должны помогать и заботиться друг о друге. У меня в голове никак не укладывается, почему один зарабатывает миллионы долларов за пару месяцев, а другой меньше тысячи? На что первому столько денег? Куда? На пятидесятиэтажный дом и гараж дорогих машин? Меня больше всего раздражает, что люди гордятся этим! Остальные же стремятся к такому богатству! Раз уж вы придумали деньги, то распределяйте их справедливо! Введите жестокие налоги на доход, которые пойдут на обеспечение продуктами питания «малоимущих» или покупку жилья бездомным. Часть из этих денег направляйте в бедные страны. По-моему это просто, ты не находишь?

– Звучит просто, не могу не согласиться. Вопрос в другом – реализуемо ли?

– Я не вижу ни одну причину, которая помешала бы этому.

– Жадность, утерянная выгода, человеческая натура… Стоит дальше продолжать?

– И вы мечтали о Рае? – Ангел выглядел сильно огорченным. – Обустройство своего личного рая в этом мире неминуемо ведет к аду в другом.

– Почему? Ведь рай для кого-то это просто семья и дом, а не заработок миллионов бумажек.

– Тогда почему никто еще не «открыл» врата?

Я замолчал. Спорить дальше не было смысла, Ангел победил меня всего одним аргументом. Получается, что вся наша жизнь и наши мечты, насколько бы они не были благими, ведут в преисподнюю? Или может дорога к мечтам сулит вечные муки? Спустя года и не вспомнишь, где оступился, что и когда сказал неправильного. Насколько справедливо было даровать такую жизнь, полную искушений и постоянного нахождения на краю пропасти – шаг в сторону и лови метку. Или все дело в самих нас? Какой путь выбрали, такая нас ждет и награда.

– Ты никогда не задумывался над тем, что нынешнее поколение детей вырастет на постоянных развлечениях? – продолжил Петр. – У них отсутствует фокусировка на познании чего-то нового и важного. Как следствие – научных сотрудников и просто ученых будет все меньше и меньше, большинство выберет простой путь офисного менеджера. Вы будите продавать друг другу ненужные товары и услуги, круг замкнется, вас неминуемо ждет регресс.

– Я не согласен с тобой, всегда найдутся увлеченные люди, которые будут и дальше совершать открытия.

– Если каждый будет думать как ты, то я абсолютно прав, – он потянулся за еще одной сигаретой. – Почему опять найдется «кто-то другой»? Почему не ты?

– Потому что мне поздно становиться, скажем, инженером – я не смыслю ни черта в этой сфере. И нет никакого желания даже пробовать.

– Никогда не поздно изменить свою жизнь или хотя бы попытаться.

– Или изменить жизнь всех остальных, да? – я погладил рукой свой «индикатор».

– Или так, – он опустил взгляд в пол, но потом резко поднял голову и посмотрел мне в глаза тяжелым взглядом. – Мне не за что извиняться.

– Я и не прошу твоих извинений – что сделано, то сделано.

– Ни прошло бы и полу века, как мир вновь погрузился в пучину войны, если бы не мой дар. История циклична, цивилизации не живут вечность, всегда найдется причина уничтожить соседей. Или самих себя.

– Получается, что ты нас спас? – я искренне надеялся услышать положительный ответ.

– Спас? – Ангел на мгновенье замолчал. – Громкое заявление, но нет. Я всего лишь дал вам шанс на спасение.

– Спасибо за возможность «обнуления», это действительно ценный подарок.

– Кстати об этом… – он почесал затылок. – Это произошло… случайно. Я не планировал «обнуление» изначально.

– Тогда каким образом все получилось так, как есть? – неожиданная новость вызвала изумление.

– Не могу сказать, так как сам не знаю ответа, – Петр тяжело вздохнул. – «Ангельская сила» как живое существо, можно сказать как личный джин. Она исполняет желания Ангела в пределах «возможного». Грани «возможного» определил Отец. Видимо, когда я сам «обнулил» Ганса что-то пошло не так, мое последнее повеление «сила» поняла по-своему.

– Нынешние реалии жизни всего лишь твоя ошибка? – стало понятно, почему Ангел не обмолвился о возможности «обнуления» в день «Озарения».

– Получается, что так, – он сделал глоток кофе. – Вы должны были иметь только «индикатор», с помощью которого через одно, максимум два поколения, кто-нибудь из людей смог бы стать первым на небесах.

– То есть на нашем поколении ты поставил крест?

– Трудно быть первым, знаю по себе. Но кто-то должен был принять на себя эту ношу, на вас возлегла большая ответственность – воспитать последующие поколения. Ныне «живущие», как ни прискорбно бы это не звучало, не достойны Рая.

– Ты лжец! – я резко встал из-за стола, меня начало коробить от злости. – Мы… лишь пешки!

– Успокойся и сядь, – сказал он спокойно, продолжая сидеть за столом. – Никакие вы не пешки, это не политические игры. Заметь – то, что вы не достойны Рая, не значит, что вы не сможете в него попасть. Я буду приятно удивлен, если это случиться лет на пятьдесят раньше, чем планировалось.

Я думал и раньше, что дети наших детей будут жить в «безгреховном» обществе. И это было бы просто замечательно! Но… Ангел не верит в нынешних людей! Не верит в меня… Как раньше жизнь являлась обманом, так она и осталась им…

– Тогда зачем именно меня ты просил открыть Врата? – в памяти всплыли последние слова Ангела в момент его «гибели».

– Последние наставления перед смертью, фильмов что ли не видал с такой концовкой?

– Все шутишь? – спросил я злобно. – Мне вот нисколько не смешно.

– Ты бы видел свое лицо в тот момент, – он захохотал. – Новая цель в жизни – исполнить последнюю волю Ангела!

– Да пошел ты, Ангел!